Изложены результаты экспериментальных и теоретических исследований теплового взаимодействия между скважиной и окружающими горными породами при бурении скважин и после окончания его. Исследованы особенности процессов теплообмена между скважиной и мерзлыми породами, связанные с учетом фазовых переходов (вода — лед) в прилегающем к скважине слое пород. Изложен метод двух термограмм, позволяющий определить естественную температуру пород при недостаточном времени выстаивания скважины. Дана количественная оценка роли конвекции жидкости (газа) и обсадных труб в температурном режиме скважин. Книга предназначена для специалистов, работающих в области геофизики, бурения и эксплуатации нефтяных и газовых скважин

The Batagay megaslump, in the Yana Uplands of northern Yakutia, Russia, is the largest known retrogressive thaw slump in the world. The slump exposes a remarkablesequence of Ice Age permafrost deposits that record the interaction of colluvial,eolian and periglacial processes on a hillslope episodically forested during the last 650 ka or more in response to climate variability on glacial–interglacial timescales. Numerous bones, teeth, and occasional carcasses of Pleistocene and Holocene mammals have been recovered from the permafrost. The megaslump developed over the course of several decades in three stages: (1) gullying, (2) thaw slumping, and(3) megaslumping. After disturbance to the taiga vegetation cover in the 1940s–1960s, a hillslope gully formed by the early 1960s. The gully initiated thaw slumping along its central part during the 1980s, with the slump enlarging to megaslump (>20 ha) proportions during the 1990s. By 2019, the area of the slump had reached about 80 ha and its headwall above the slump floor was up to about 55 m high. The main geomorphic processes of slump growth are headwall ablation and thermal erosion, producing a distinctive terrain of icy badlands on the slump floor. Though much of the megaslump is rapidly growing at present, it will probably stabilize eventually as an irregular terrain characterized by sandy ridges and sand-filled elongate depressions formed by degradation of the badlands. Comparison of the Batagay megaslump with megaslumps from northwest Canada reveals several similarities and differences in terms of their geomorphology, permafrost deposits, and Quaternary history
Батагайский провал, расположенный на Янской возвышенности в северной Якутии, Россия, является крупнейшим известным регрессивно-талым оползнем в мире. Просадка обнажает значительную последовательность мерзлотных отложений ледникового периода, которые отражают взаимодействие коллювиальных, эоловых и перигляциальных процессов на склоне холма, эпизодически покрывавшемся лесом в течение последних 650 тыс. лет назад или более в ответ на изменчивость климата на ледниково-межледниковом временном интервале. Из вечной мерзлоты были извлечены многочисленные кости, зубы и отдельные туши плейстоценовых и голоценовых млекопитающих. Оползень развивался в течение нескольких десятилетий в три этапа: (1) образование оврага, (2) проседание почвы при таянии и (3) провал. После нарушения растительного покрова тайги в 1940-1960-х гг. к началу 1960-х годов образовался овраг на склоне холма. Овраг инициировал оползень вдоль его центральной части в 1980-х годах, а затем оползень увеличился до огромного провала (>20 га) в 1990-х годах. К 2019 году площадь оползня достигла около 80 га, а высота его бровки над дном оползня - около 55 м. Основными геоморфологическими процессами роста оползня являются абляция стенки и термическая эрозия, в результате чего на дне оползня образуется характерный рельеф ледяных бэдлендов. Хотя в настоящее время большая часть провала быстро растет, со временем он, вероятно, стабилизируется как неравномерный рельеф, характеризующийся песчаными хребтами и заполненными песком удлиненными впадинами, образовавшимися в результате деградации бэдлендов. Сравнение Батагайского провалаа с провалами северо-западной Канады выявило ряд сходств и различий в геоморфологии, отложениях вечной мерзлоты и Четвертичной истории

A megaslump at Batagaika, in northern Yakutia, exposes a remarkable stratigraphic sequence of permafrost deposits ~50–80 m thick. To determine their potential for answering key questions about Quaternary environmental and climaticchange in northeast Siberia, we carried out a reconnaissance study of their cryostratigraphy and paleoecology, supportedby four rangefinder 14C ages. The sequence includes two ice complexes separated by a unit of fine sand containingnarrow syngenetic ice wedges and multiple paleosols. Overall, the sequence developed as permafrost grew syngeneticallythrough an eolian sand sheet aggrading on a hillslope. Wood remains occur in two forest beds, each associated witha reddened weathering horizon. The lower bed contains high amounts of Larix pollen (>20%), plus small amounts ofPicea and Pinus pumila, and is attributed to interglacial conditions. Pollen from the overlying sequence is dominated byherbaceous taxa (~70%–80%) attributed to an open tundra landscape during interstadial climatic conditions. Of threehypothetical age schemes considered, we tentatively attribute much of the Batagaika sequence to Marine Oxygen Isotope Stage (MIS) 3. The upper and lower forest beds may represent a mid–MIS 3 optimum and MIS 5, respectively, although we cannot discount alternative attributions to MIS 5 and 7
Батагайка (или Батагайский кратер) на севере Якутии, обнажает замечательную стратиграфическую последовательность мерзлотных отложений толщиной ~50-80 м. Чтобы определить их потенциал для ответа на ключевые вопросы о четвертичных экологических и климатических мы провели рекогносцировочное исследование их криостратиграфии и палеоэкологии, подкрепленное четырех дальномерных 14С-возрастов. Последовательность включает два ледниковых комплекса, разделенных блоком мелкого песка, содержащего узкие сингенетические ледяные клинья и многочисленные палеосоли. В целом, последовательность развивалась по мере сингенетического роста вечной мерзлоты через эоловый песчаный лист, развивающийся на склоне холма. Древесные остатки встречаются в двух лесных слоях, каждый из которых связан с красноцветным горизонтом выветривания. Нижний слой содержит большое количество пыльцы Larix (>20%), а также небольшое количество Picea и Pinus pumila, и его относят к межледниковым условиям. В пыльце из вышележащей последовательности преобладают травянистые таксоны (~70%-80%), отнесенные к открытому тундровому ландшафту в межстадиальных климатических условиях. Из трех рассмотренных гипотетических возрастных схем, мы предварительно относим большую часть последовательности Батагайка к морскому кислородно-изотопному этапу (МИЭ 3).Верхний и нижний лесные слои могут представлять собой оптимум середины МИЭ 3 и МИЭ 5, соответственно, хотя мы не можем сбрасывать со счетов альтернативные атрибуции МИЭ 5 и 7

Оймякон в России, уже считающийся самым холодным постоянно населенным городом в мире, во вторник опустился до умопомрачительных 88 градусов ниже нуля. (по Фаренгейту). По данным Space.com, это даже холоднее, чем средняя температура на Марсе, которая составляет 80 ниже нуля

Согласно исследованию , рекордная жара в сибирской Арктике стала как минимум в 600 раз более вероятной из-за антропогенного изменения климата .В период с января по июнь температура на крайнем севере России была более чем на 5 градусов выше средней , что привело к таянию вечной мерзлоты, обрушению зданий и необычно раннему и интенсивному началу сезона лесных пожаров. 20 июня станция мониторинга в Верхоянске зафиксировала рекордную температуру -38°С

Глобальное потепление приводит к сокращению площади вечной мерзлоты по всей Сибири, нарушая повседневную жизнь в одном из самых холодных населенных мест на Земле. Поскольку Арктика, включая большую часть Сибири, нагревается как минимум в два раза быстрее, чем остальной мир, вечная мерзлота – вечно мерзлая почва – тает. Таяние вечной мерзлоты – наряду с другими изменениями, вызванными глобальным потеплением – меняет облик этого невероятно отдаленного региона

Исследователи экспедиции "Чистая Арктика – Восток-77" завершили работу в Чукотском автономном округе, и перед перебазированием на Камчатку подвели итоги сделанного

Целью данной статьи является детальное описание деятельности и важнейших результатов сотрудничества д-ра Сьюзан Крейт, доцента антропологии Университета Джорджа Мэйсона, г. Фэрфакс, штат Виргиния, США и специалистов из ИГИиПМНС, Якутск. Вначале дается краткое рассмотрение двадцатидвухлетнего сотрудничества Крейт с институтом, затем фокус статьи смещается на результаты двух самых последних проектов, выполненных автором и ее соавторами. Оба проекта профинансированы американским Национальным научным фондом и нацелены на понимание того, как местные жители подвергаются воздействию и адаптируются к глобальному изменению климата.
This article is intended to detail the activities and main findings of collaboration between Dr Susan Crate, associate professor of Anthropology, George Mason University, Fairfax, Virginia, USA and specialists at the Institute of Humanitarian Research, Yakutsk. It begins with an overview of Crate’s twenty-three years of collaboration with the Institute then proceeds to focus on what she and her collaborators have learned on their two most recent projects. Both projects were funded by the National Science Foundation (NSF), and both were aimed to understand how rural inhabitants are being affected by and adapting to the local effects of global climate change.

Отчёт составлен по материалам работ, проводимых в течение более чем двух лет на участке газопровода Таас-Тумус-Якутск. Отчёт посвящен очень актуальной в настоящее время теме прогноза изменений мерзлотно-инженерно-геологических условий, в частности динамики температурного поля, в связи с нарушением естественной физико-географической обстановки в процессе гражданского и промышленного строительства