В условиях внедрения постнеклассических парадигм в изучении устного народного творчества своевременным представляется обращение к одному из ярких образцов народного творчества северной локальной традиции – к тексту олонхо "Дугуйа Бёгё", высоко оцененного в свое время с научной точки зрения фольклористами С. И. Боло, В. М. Никифоровым, историком А. П. Окладниковым. Новизна настоящего исследования заключается в попытке обозначить пути дальнейших исследований текста этого своеобразного олонхо, а также прилагаемой к нему карты эпического мироздания, содержащей ценные сведения об исторических, этнографических, топонимических, гидронимических фактах. Цель настоящей статьи – выделить особенности языковой ткани, структуры, семантики, семиотики олонхо "Дугуйа Бёгё" и обозначить вектор комплексного обсуждения проблем в его исследовании. В работе реализуется исторический подход, используются методы обзора, герменевтики, обобщения, структурный и функциональный анализы. Автор останавливается на описании структурной организации, некоторых семантических особенностей, специфики системы образов, насыщенности знаковой системы, свое образия языковой ткани, многообразия применений художественно-изобразительных средств, жанровых взаимоотношений в исследуемом олонхо. Сообщается, что наблюдение в тексте элементов сарказма, юмора и иных форм комического, возможно, указывает на былое бытование и развитие национальной сатиры в оймяконской традиции. Автор приходит к выводу о необходимости разностороннего исследования текста и эпической карты модели мира олонхо "Дугуйа Бёгё" в ракурсе знаний и методов других наук – истории, этнографии, лингвистики, географии, семиотики, мифологии, что и обозначает перспективы направлений дальнейшей работы с данным многоуровневым и многомерным эпическим текстом.

В многомерном исследовании древнего олонхо, использование рациональной методологии естественных наук позволяет соединить мифологическое мышление и универсальные законы природы. Принципом синергетики, основанной на законах коэволюции сложных систем (различных форм знания) достигается своего рода "материализация" глубинных структур содержания текста, их вписывание в законы Вселенной, где общие семантические структуры позволяют понять мир в единстве его сущности.

Творчество Семена Степановича Яковлева - Эрилик Эристиин неразрывно связано с устнопоэтическим наследием народа, занимая достойное место среди лучших образцов якутского эпоса. Работа представляет собой частотный анализ функционирования числительных, определение тенденций их употребления в олонхо Эрилик Эристиин "Буура Дохсун". Выбор данного языкового пласта в качестве исследования определен особым положением числительных в якутском эпосе. Наблюдения и полученные выводы способствуют выявлению языковых особенностей текста олонхо "Буура Дохсун".

В обществе происходят процессы трансформации во многих сферах жизни и деятельности людей. В таких условиях усиливается важность глубинных изучений мифологического сознания человека. Архаические тексты якутского эпоса олонхо имеют богатую знаковую природу, которая предстает благодатной почвой для изучения глубинных смыслов и структур. В фокусе настоящего исследования – коды зачинов разновременных фиксаций центральной эпической традиции сказительского искусства якутов. Цель исследования – выявление кодовых конфигураций зачинов олонхо раннего и позднего периодов записей, фиксация изменений в категориях кодирования содержаний зачинов. В работе применяются сравнительно-типологический подход, структурно-семиотический и квантитативный анализы (метод сплошной выборки, статистического анализа), метод герменевтики и индукции. Анализ позволил выявить из зачина ранней записи олонхо 264 единицы кодов, из поздней записи – 112 единиц. В обоих зачинах наблюдается иерархическое выстраивание кодов по трем уровням. Установлено, что частота употребления кодов в зачине поздней записи выше, чем в ранней. Устойчивыми во времени выявлены числовой, семический, соматический, цветовой коды. Также отмечается использование скрытого кода бессознательного и геономического кода в зачине поздней записи, отсутствующих в ранней записи. В последнем отмечаются парные сочетания двух кодов – природно-климатического, зооморфно-цветового, что не встречается в зачине поздней записи. В целом, наблюдается значительное сокращение объема зачина поздней записи в сравнении с ранней. Однако, верифицируется тождественность в реализации главной функции зачинов – манифестации "представлений" хронотопов последующих событий эпосов, где коды предстают важным структурообразующим компонентом мифов. При этом, "выпадение" ряда сюжетных мотивов из зачина поздней записи частично восполняется за счет повышения применений кодовых конфигураций. Отсутствие же в зачине поздней записи олонхо главного компонента мифа – героя, служит индикатором функционирования "микромифа", а не реального мифа, построенного в соответствии с мифологической моделью