Based on fossil organism remains including plant macrofossils, charcoal, pollen, and invertebrates preserved in syngenetic deposits of the Batagay permafrost sequence in the Siberian Yana Highlands, we reconstructed the environmental history during marine isotope stages (MIS) 6 to 2. Two fossil assemblages, exceptionally rich in plant remains, allowed for a detailed description of the palaeovegetation during two climate extremes of the Late Pleistocene, the onset of the last glacial maximum (LGM) and the last interglacial. In addition, altogether 41 assemblages were used to outline the vegetation history since the penultimate cold stage of MIS 6. Accordingly, meadow steppes analogueto modern communities of the phytosociological order Festucetalia lenensis formed the primary vegetation during the Saalian and Weichselian cold stages. Cold-resistant tundra-steppe communities (Caricirupestris-Kobresietea bellardii) as they occur above the treeline today were, in contrast to more northernlocations, mostly lacking. During the last interglacial, open coniferous woodland similar to modernlarch taiga was the primary vegetation at the site. Abundant charcoal indicates wildfire events duringthe last interglacial. Zoogenic disturbances of the local vegetation were indicated by the presence ofruderal plants, especially by abundant Urtica dioica, suggesting that the area was an interglacial refugium for large herbivores. Meadow steppes, which formed the primary vegetation during cold stagesand provided potentially suitable pastures for herbivores, were a significant constituent of the plantcover in the Yana Highlands also under the full warm stage conditions of the last interglacial. Consequently, meadow steppes occurred in the Yana Highlands during the entire investigated timespan from MIS 6 to MIS 2 documenting a remarkable environmental stability. Thus, the proportion of meadowsteppe vegetation merely shifted in response to the respectively prevailing climatic conditions. Their persistence indicates low precipitation and a relatively warm growing season throughout and beyond the late Pleistocene. The studied fossil record also proves that modern steppe occurrences in the Yana Highlands did not establish as late as in the Holocene but instead are relicts of a formerly continuoussteppe belt extending from Central Siberia to Northeast Yakutia during the Pleistocene. The persistence of plants and invertebrates characteristic of meadow steppe vegetation in interior Yakutia through out the late Quaternary indicates climatic continuity and documents the suitability of this region as arefugium also for other organisms of the Pleistocene mammoth steppe including the iconic large herbivores

На основе остатков ископаемых организмов, включая макрофоссилии растений, древесный уголь, пыльцу и беспозвоночных, сохранившихся в сингенетических отложениях Батагайской мерзлотной толщи Сибирско-Янского нагорья, мы реконструировали историю окружающей среды в течение морских изотопных стадий (MIS) 6-2. Две ископаемые коллекции, исключительно богатые растительными остатками, позволили детально описать палеорастительность во время двух климатических экстремумов позднего плейстоцена - наступления последнего ледникового максимума (LGM) и последнего межледниковья. Кроме того, всего 41 коллекция была использована для описания истории растительности с предпоследнего холодного этапа MIS 6. Соответственно, луговые степи, аналогичные современным сообществам фитосоциологического порядка Festucetalia lenensis, формировали основную растительность во время саальского и вейхзельского холодных этапов. Холодостойкие тундрово-степные сообщества (Caricirupestris-Kobresietea bellardii) в том виде, в котором они встречаются сегодня выше линии леса, в отличие от более северных районов, в основном отсутствовали. Во время последнего межледниковья основной растительностью на участке были открытые хвойные леса, похожие на современную лиственничную тайгу. Обилие древесного угля указывает на лесные пожары во время последнего межледниковья. Следовательно, луговые степи существовали на Янской возвышенности на протяжении всего исследуемого периода от МИС 6 до МИС 2, что свидетельствует об удивительной экологической стабильности. Таким образом, доля луговой степной растительности просто менялась в зависимости от преобладающих климатических условий. Их сохранение свидетельствует о низком количестве осадков и относительно теплом вегетационном периоде на протяжении всего позднего плейстоцена и после него. Изученная ископаемая летопись также доказывает, что современные степи на Янской возвышенности возникли не позднее голоцена, а являются реликтами ранее непрерывного степного пояса, простиравшегося в плейстоцене от Центральной Сибири до Северо-Восточной Якутии. Сохранение растений и беспозвоночных, характерных для растительности луговых степей во внутренней Якутии на протяжении позднего четвертичного периода, указывает на климатическую непрерывность и подтверждает пригодность этого региона в качестве арефугиума и для других организмов плейстоценовой мамонтовой степи, включая знаковых крупных травоядных

В статье изучается образные интерпретации шаманского бубна у самодийских народов (нганасан, ненцев, энцев, селькупов). Бубен рассматривается в контексте шаманского обряда, в основном как ритуальное орудие, однако с учетом звуковой функции фоноинструмента.

The article discusses the interrelations between the musical thinking and spatial benchmarks in the culture of the Nganasans, an aboriginal people of the Arctic. Based on a study of the shamanic rituals from the music theory prospective, the author distinguishes typical signs of a musical style inherent in the ritual and non-ritual genre. The available data on the functioning of the genres and the related set of persuasions are interpreted in the light of the music theory data by identifying the correlations between the spatial benchmarks and the genres of the musical folklore (the vertical line is representing shamanic rite, while horizontal — the epic). The research has been undertaken on the basis of the field materials of 1980–2000.

The purpose of this research is to study the sounding pendants on the shamanic costume of the Evenks, Sakha and Nganasans in the unity of the shamanic ritual complex and ritual musical traditions. Shamanic pendants are interpreted as a special text of culture, a reflection of the geocultural ideas of the peoples of the Arctic. The paper is based on the materials of field research carried out by the authors in Taimyr in 1989-1990, in the Olenek Evenk national region of Yakutia in 2014 and scientific publications. The sound world of shamanic ritual is a complex phonic picture, which is formed when using vocal, verbal, vocal-speech, signal, instrumental types of intonation. The movements of shaman are accompanied by the sound of colliding pendants on the costume of shamans and its components (headband, shoes, mittens). The sounding pendants were described by ethnographers and musicologists, but they were not considered in connection with geocultural studies. Metal pendants on a shaman costume mark sacred spatial models of the Universe (images of heavenly bodies - the sun, the moon, stars), mythological spaces of the Upper, Middle and Lower worlds inhabited by the shaman's helper spirits - birds, animals, anthropomorphic creatures, they symbolize parts of the human body, etc. The prospects for the study of shaman costume pendants as a symbolic embodiment of the landscape are contained in a more complete description and generalization of all known materials, including the analysis of shaman costumes from ethnographic museum collections.
Целью данного исследования является изучение звукоиздающих подвесок на шаманском костюме эвенков, якутов и нганасан в единстве шаманского ритуального комплекса и ритуальных музыкальных традиций. Шаманские подвески интерпретируются как особый текст культуры, отражение геокультурных представлений народов Арктики. Статья основана на материалах полевых исследований, проведённых авторами на Таймыре в 1989–1990 годах, в Оленёкском эвенкийском национальном округе Якутии в 2014 году, а также на научных публикациях. Звуковой мир шаманского ритуала — это сложная звуковая картина, которая формируется при использовании вокальных, вербальных, вокально-речевых, сигнальных, инструментальных типов интонации. Движения шамана сопровождаются звуком сталкивающихся подвесок на костюме шамана и его составляющих (повязке, обуви, перчатках).
Звукоиздающие подвески были описаны этнографами и музыковедами, но не рассматривались в связи с геокультурными исследованиями. Металлические подвески на костюме шамана обозначают священные пространственные модели Вселенной (образы небесных тел — солнца, луны, звёзд), мифологические пространства Верхнего, Среднего и Нижнего миров, населённые духами-помощниками шамана — птицами, животными, антропоморфными существами, символизируют части человеческого тела и т. д. Перспективы изучения подвесок на костюме шамана как символического воплощения ландшафта заключаются в более полном описании и обобщении всех известных материалов, включая анализ костюмов шаманов из этнографических музейных коллекций.

In this article the technique of classification of the Early Holocene microblade industries on sites with mixed cultural layers of Central Yakutia (Tuymaada valley) is discussed. This technique is based on classification in the complexes on stone artifacts of microliths, as a characteristic for the Sumnagin culture. Materials from sites are associated with the Mesolithic on the basis of the technical-typological and statistical analysis of materials from precisely stratified sites of the Sumnagin Culture of the Aldan and Olekma river basins. The stone inventory of the Sumnagin culture is based on the maximal use of blades from which practically all stone tool industrial products were produced, except for large cutting instruments. The presence of microblade tools in the common statistics of tool types is supported by a big amount of blades and the tools made of them. Prevailing amount of blades in relation to the flake tools, absence of ceramics or its small amount, in some cases, also testifies in favour of early dating. On the basis of analysis, the Sumnagin cultural complex on 11 sites of Tuymaada Valley is established: Kapitonovka, Kil'dyamtsy III, Severo-Zapadnaya II, Fermennoe Ozero, Syrdakh VI, Zernovaya II, Us'-Khatyng I, V, Vladimirovka IV, and Horo I, III. On about 25 sites where the microblades industries are excavated, at expansion of works the assumption of presence the Mesolithic stone assemblage in cultural layers can prove to be true.
Работа посвящена проблеме изучения мезолита в Центральной Якутии. Здесь было известно небольшое количество стоянок сумнагинской культуры, характеризующихся смешанными культурными комплексами, и датированных этим временем лишь по аналогиям инвентаря. В работе предложена методика определения раннеголоценовых комплексов в смешанных культурных слоях, основанная на выделении в общих комплексах каменного инвентаря микролитов, в большей степени характерных для сумнагинской культуры. Проведённый анализ позволил выделить сумнагинский культурный комплекс на 11 памятниках Туймаады. На ещё около 25 памятниках, где обнаружены микропластинчатые индустрии, при расширении работ, может подтвердиться предположение о наличии в культурных слоях мезолитического каменного инвентаря

The article aims to make a comparative analysis of the works of Abai Kunanbaev "Words of edi cation" [1] and Aleksei Kulakovsky "To the Yakut Intelligentsia" [2]. The relevance of the article lies in the fact that no such comparative work has been undertaken before. The purpose of the work is to note in these works similar ideas in meaning, so signi cant in the spiritual heritage of the appeals of the poet - thinkers, directly addressed to their people. The idea that these messages have similar thoughts and problems is substantiated, and examples are given. Special attention is paid to the content of these works. This problem has been little studied and requires further research. This view will be of interest to specialists in the eld of humanities.
В статье ставится задача сделать сравнительно-сопоставительный анализ произведений Абая Кунанбаева "Слова назидания" [1] и Алексея Кулаковского "Якутской интеллигенции" [2]. Актуальность статьи заключается в том, что ранее не были предприняты подобные сопоставительные работы. Цель работы: отмечать в данных произведениях схожие по смыслу идеи, столь значительных в духовном наследии обращений поэтов-мыслителей, непосредственно адресованных их родному народу. Обосновывается идея о том, что эти послания имеют схожие мысли, проблемы, приводятся примеры. Особое внимание уделено содержанию этих произведений. Данная проблема мало изучена и требует дальнейших исследований. Такой взгляд будет интересен специалистам в области гуманитарных наук.

Роман народного писателя Якутии Н. Е. Мординова-Амма Аччыгыйа ҺВесенняя пораһ создавался в сложное, до сих пор неоднозначно оцениваемое время, речь в нем идет о столь же сложных, противоречивых процессах, происходивших в истории Якутии и всей России в начале XX в. В этом плане спорной выступает и судьба романа, который явился не только выдающимся литературным событием эпохи, но и в значительной степени отражением ее противоречий. Существование двух редакций произведения, степень и направление авторских исправлений и доработок, объем и характер изменений, внесенных во вторую редакцию - все это, несомненно, интересные и актуальные проблемы для научного исследования. В статье рассматривается современная интересная проблема теоретического плана на материале классического романа якутской литературы. В исследовании выбраны методы сопоставительного анализа текстов двух опубликованных вариантов романа. Новизна исследования для якутского литературоведения заключается в уточнении вопросов композиции эпического произведения на основе выявления элементов паратекста и анализа сильных позиций художественного текста как заглавия глав и частей (подглав). В этом плане особый интерес привлекает сравнительное сопоставление текстов двух редакций романа "Весенняя пора".

Rheological, structural and oil displacing properties of the solutions of polyacrylamide (PAA) and carboxymethylcellulose (CMC) are fully investigated in the conditions of abnormally low reservoir temperatures. Physico-chemical processes occurring at a contact of highly mineralized formation water with the polymer solutions of PAA and CMC, which are different in composition, in the pore space of the reservoir are studied. The possibility of increasing the efficiency of hydrodynamic influence on the reservoir in the conditions of the fields of the southwest Yakutia due to the use of displacing compounds on the water-soluble polymer base is established experimentally.